— Игорь, ну пожалуйста, — уже несколько часов я ходил за парнем своего брата и упрашивал его взять меня к себе на практику.
— Нет, Макс, — но он был непреклонен. — Ты прекрасно знаешь, что я никого не беру в свой центр студентов на практику. Ради тебя не буду делать исключение. Сколько еще раз это повторить? И на каком языке?
— Игорек, прошу тебя, ты — мой последний шанс! Я оканчиваю последний курс и уже многое умею, — не унимался я. — Хочешь, я тебе заплачу?
— Макс, ты головой не бился? — парень посмотрел на меня, как на больного. — Твои родители и так уверенны, что я соблазнил тебя, чтобы Владу изменять. Что они подумают, если ты еще и практику у меня проходить будешь?
О, прогресс! Если он заговорил о родителях, то я близок к своей цели.
— Игорь Станиславович, если вы возьмете меня на практику, то возможно получите замечательного сотрудника, — улыбнулся я как можно соблазнительнее. — Послушного, исполнительного, — я перешел на шепот. — Умелого, выносливого. — Так, только бы держаться и не засмеяться, иначе все сорвется.
— Макс! — Игорь рассмеялся первым. — Ну, вот что с тобой делать?
— Взять на практику? — нагло улыбнулся я и подмигнул.
— Ох, чертенок! Уговорил! — махнул он рукой.
— Ура! — с криком я бросился обнимать парня.
— Эй, тише, — Игорь приобнял меня. — Только не трепись о том, как ты попал на практику.
— Ты плохого обо мне мнения? — изобразил я обиду.
— В том-то и дело, что слишком хорошо, — парень вздохнул. — Ох, пожалею же я.
— Ни на каплю, — улыбнулся я ослепительно. На практику я напросился, теперь главное не проебать свой шанс.
Сбыча мечт — самое классное, что может быть в жизни, а сбыча моих собственных мечт — это непередаваемый кайф. Я поступал на психфак только потому, что очень хотел работать у Игоря, ведь у него самый крупный и престижный центр психологической помощи! А чтобы попасть в штат даже простым уборщиком нужно иметь золотую медаль по окончании школы. А психологи все как на подбор со степенями. И тут я буду проходить преддипломную практику! Слава связям и красному диплому!
***
В первый день я безумно волновался. Проснулся в пять утра и уже не смог уснуть. И как результат — явился на практику сонным. Милая дама, лет пятидесяти, Инга Витольдовна улыбнулась и сказала, то не сможет сегодня курировать меня — у нее заболела внучка. Так я и остался один в ожидании своего первого клиента. Ожидание было волнительно. Я то и дело посматривал на часы: запись была на одиннадцать часов.
В назначенное время дверь в кабинет отварилась, и вошли двое мужчин два на два метра, шкафообразные, так сказать.
— Здравствуйте, — вежливо поздоровался я. — Вы записаны?
Шкафы, не обращая на меня никакого внимания, стали хозяйничать в кабинете, обходя его и заглядывая в каждый уголок. Это возмутило меня.
— Вы что себе позволяете, — я встал со своего места и готов был кинуться на шкафов с кулаками. — Немедленно объяснитесь! — Но один из них глянул на меня таким взглядом, что я сел на место и попытался сделаться как можно более незаметным. Да, вот в таких ситуациях красный диплом мне не поможет. Игнорировать физические нагрузки — это плохая идея.
Но пока я жалел себя и искал достойный выход из сложившейся ситуации, шкафчики закончили обыск в кабинете и вышли. Я, все еще не понимая, что это только что было, встал из кресла и подошел к двери, чтобы выглянуть в коридор. Стоило мне открыть дверь, как я столкнулся нос к носу с молодым парнем. Высоким, красивым молодым парнем. Брюнетом.
«Хочу», — промелькнула мысль, и я неосознанно облизнулся.
— Вы ко мне? — спросил я, не отрывая взгляда от этого Аполлона.
— Инга Витольдовна? — уточнил парень. У меня от его голоса мозг окончательно отключился.
— Нет, но если пожелаете, я ею стану, — мило улыбаюсь.
«Что я несу?» — бьется тем временем у меня в голове.
— Хорошо, Инга Витольдовна, тогда я к Вам, — он отодвигает меня в сторону и проходит в кабинет, садится в кресло и пристально смотрит на меня. А глаза у него зеленые. Я беру себя в руки и, закрыв дверь, сажусь в свое кресло напротив него.
— Ну, что же, представьтесь, — говорю я как можно вежливее.
— Мои родители не были столь изобретательны в выборе имени и поэтому меня зовут Макаров Константин Сергеевич, — он улыбается.
«Что? Сын того самого Макарова?» — плохо, очень плохо, что первый клиент и сразу столько трудностей. Сын одного из самых влиятельных людей нашего города пришел на прием к психологу, а психолог ведет себя как идиот.
— Инга Витольдовна, с вами все в порядке? — вот прям, вижу у него на голове рога и хвост сзади.
— Все хорошо, — мило улыбаюсь. — Что заставило вас прийти ко мне на прием?
— Отец, — он тут же посерьезнел. — Он, видите ли внуков хочет.
— А вы детей заводить не планируете? — уточняю я.
— Планирую, но не сейчас, — Константин посмотрел на меня, как на кретина.
— Вы пробовали говорить об этом с отцом? — спросил я осторожно, видя, что клиент не отличается особым терпением.
— А он стал слушать? — он, кажется, действительно считает меня ненормальным. — Инга Витольдовна, его бугаи вытащили меня из постели и потащили сюда, даже одевался я в машине. Еще и Сашу, перепугали.
— А Саша — это? — я уже боялся что-либо говорить.
— Это человек, с которым я трахался, когда меня схватили и поволокли сюда, парень усмехнулся. — Я, между прочим, так и не получил разрядку. Вы же понимаете меня, Инга Витольдовна?
— Понимаю, — кинул я. — А как давно вы находитесь в отношениях с Сашей?
— Вчера в клубе, — говорит Константин, пристально смотрит на меня. От этого взгляда становится как-то неуютно.
— Значит, у вас нет постоянных отношений?
— Нет, — да что это такое? Он смотри так, словно уже раздел и трахнул меня прям тут. И черт, это возбуждает!
— Позвольте узнать, почему?
— Я не нашел того человека, который бы меня полностью удовлетворял.
— Вы должны понимать, что отсутствие постоянных отношений беспорядочные половые связи могут быть причиной беспокойства вашего отца. Возможно, когда у вас появится постоянная девушка — Сергей Михайлович не будет столь решительно настроен в отношении появления внуков.
— Вы, очевидно, меня не совсем поняли, — как-то хищно он улыбнулся. Мне это не нравится. — У меня никогда не будет девушки. Как и серьезных отношений ни с одной из них.
Мне показалось или это был намек на то, что он гей? Да не может быть такого! Чтобы убедиться в своей правоте переспрашиваю:
— Почему вы в этом так уверенны?
— Потому, — он встает и подходит ко мне. — Мне не нравятся девушки, Инга Витольдовна. — С этими словами парень наклоняется и целует меня. Такого я не мог ожидать, поэтому не смог отреагировать сразу, но когда совладал с собой и попытался оттолкнуть его — было поздно. Как он целовал... Ни один из моих парней меня так не целовал. Я ничего не смог поделать, а просто расслабился и ответил на поцелуй.
Тут же меня подняли из кресла, а крепкие сильные руки заскользили по телу. Я встал на цыпочки и обнял Константина за шею. И тут же он оттолкнул меня.
— Вот поэтому, Инга Витольдовна, — зло выплюнул он.
— Это самый откровенный и доходчивый способ признания своей гомосексуальности, — проговорил я, пытаясь прийти в себя.
«Это если он целуется так, что я чуть не кончил, то, как он трахается?» — тем временем терзал меня вопрос.
— Вам не понравилось? — спросил он, а я уже готов был на все, только бы он снова меня поцеловал. Бля, это определенно провал моей практики. Специалисты так себя не ведут.
— Это не имеет отношения к вашей проблеме, — ответил я и снова сел в кресло. — Очевидно, что вы принимаете свою ориентацию. Но ее не принимает ваш отец?
— Какой же ты догадливый мальчик, — он тоже возвращается в свое кресло и, сев, развел ноги шире. — Надеюсь, ты догадаешься, что еще я хочу?
«ДА!», — хотелось закричать и кинуться к Константину, но я понимал, что это не место и не время.
— За этим вы можете обратиться в любое профильное заведение, я же предоставляю другие услуги, — говорю это, а сам понимаю, что теряю шанс на потрясающий трах, возможно лучший, который мог бы быть в моей жизни. — Ваша проблема имеет решение, но для этого необходимо провести несколько сеансов совместно с вашим отцом, — говорю и стараюсь смотреть куда угодно, только не на Константина, ведь стоит мне только задержать на нем взгляд, как я сорвусь и окончательно провалю свой первый в жизни самостоятельный сеанс. А это будет обозначать мою полную профессиональную непригодность.
Константину так не кажется. С тихим рыком он снова встает и подходит ко мне. Наклоняется. Шепчет на ухо.
— Может быть хватит строить из себя недотрогу? — Боже, да только услышав его голос, я готов отдаться весь полностью. А когда он стоит так близко и его дыхание опаляет мое ухо... Не дождавшись моего ответа, парень хватает меня и буквально кидает на стол спиной. Одним движение он разводит мои ноги и сжимает член, сквозь ткань брюк. Я совершенно непроизвольно стону. — Хочешь же, — говорит он и наклоняется, целуя. Жестко, напористо, сметая все преграды. На такой поцелуй нельзя не ответить, что я и делаю. Он прикусывает мою нижнюю губу, вызывая еще один стон. Я уже вскидываю бедра и пытаюсь ногами обхватить его. Он отстраняется, расстегивает мои брюки и, стянув их, отбрасывает в сторону. Белья на мне нет, утром жопой чуял, что оно будет лишним.
Константин хищно улыбается и туже пальцем, без предупреждения и какой-либо смазки проникает в меня. Я болезненно морщусь и хочу отстраниться. Не смотря на то, что секс у меня был недавно, мне неприятно.
— Как давно у тебя кто-то был? — спрашивает, удерживая меня и не убирая пальца.
— Пару дней назад, — отвечаю я и закусываю губу. Он убирает палец и подносит руку к моим губам. Я тут же обхватываю пальцы губами, облизываю и жадно посасываю. От Кости веет какой-то мужественностью и силой. Таким мужчинам нельзя сказать «нет».
Когда пальцы были достаточно смочены, он вынул их из моего рта, вызвав разочарованный стон. Но, буквально в следующий момент сразу два пальца проникли в меня, заставляя стонать уже не от разочарования, а наоборот. Слюна сделала проникновение менее болезненным, и я смог окончательно расслабиться. Действия парня настолько возбуждали, что я не заметил, как во мне оказался третий палец. Я стонал и двигал бедрами, желая сильнее насадиться на эти пальцы.
— Ты же хочешь большего? — этот волшебный голос доводит до предела.
— Да... — только и смог простонать я.
Дальше был только шелест открываемой упаковки презервативов и такое желанное проникновение. Я запрокинул голову и закусил губу — легкая боль на грани с удовольствием делала меня безумным. Постепенно, миллиметр за миллиметром Константин проникал в меня. Вот он уже полностью во мне и стон срывается с моих губ. Не позволяя мне прийти в себя, он начинает двигаться. Кабинет наполняется стонами и в какое-то мгновение я успел подумать, что в коридоре и в соседних кабинетах все прекрасно слышно. Но все мысли вылетели из моей головы, когда при очередном толчке Костя задел простату. После я уже не мог думать. Только чувствовать. Чувствовать как Костя буквально втрахивает меня в стол. Чувствовать, как он наклоняется и целует-кусает мою шею. Чувствовать... чувствовать... чувствовать...
Я даже не понял, когда кончил. В себя пришел лежа на Константине, который сидел в кресле и поглаживал меня по волосам и спине.
— Какой отзывчивый, — говорит он и целует в висок.
— Сам в шоке, — отвечаю я и улыбаюсь. — Но мне работать надо.
— Я отменил до обеда все сеансы, чтобы ты отдохнул.
— Меня вышвырнут отсюда, и останусь я без практики, — говорю тихо, устраивая голову у него на плече.
— Ты недооцениваешь распространение влияния моего отца в этом городе. Да хозяин этого центра чуть ли не руки готов был мне целовать, когда узнал, что я хочу пройти курс лечения только у тебя. Он вообще какой-то странный.
Я усмехнулся.
— Если бы не он — не попал бы я сюда на практику.
— Эх, был бы я тогда без такой очаровательной Инги Витольдовны, — чувствую, как он улыбается.